Дело Воищева в Майкопе

Следователь СУ СК РФ по Республике Адыгея Заурбий Блягоз возбуждает в отношении Николая Воищева уголовное дело по ч. 1 ст. 282.2 УК РФ.

Майкопский городской суд водворяет Николая Воищева в СИЗО.

Во время посещения адвоката выясняется, что Николай — пятый заключенный в четырехместной камере. Один из сокамерников уступил верующему свою кровать, а сам спит на полу. Николай рассказывает, что отношение со стороны администрации учреждения нормальное, но в СИЗО холодно, тонкие одеяла.

В молодости Николай перенес две серьезные травмы головы, и на фоне происходящего у него часто бывают головные боли. Кроме того, верующий борется с заболеванием, однако после перевода из ИВС в СИЗО остался без необходимых лекарств. В связи с этим Воищев обращается к администрации СИЗО с заявлением о медицинском освидетельствовании.

Несмотря на трудности, Николай старается не терять присутствия духа: «В моей жизни было много испытаний, теперь еще и заключение. И я знаю, что требуется некоторое время, чтобы привыкнуть к новому положению».

Уголовное дело Николая Воищева поступает в Майкопский городской суд Республики Адыгея и назначается судье Заурбию Биржеву.

Адвокат просит суд перевести обвиняемого под домашний арест в связи с ухудшающимся состоянием здоровья. Подсудимый рассказывает, что летом прошлого года он начал проходить обследование в онкодиспансере. «Врач расписал лечение и назначил углубленное обследование еще через три месяца. Но я его так и не закончил по причине заключения под стражу, — говорит Воищев. — Находясь в СИЗО, я подал заявление проконсультироваться с врачом, но просьба моя не была удовлетворена».

Тем не менее судья продлевает срок содержания в СИЗО на полгода.

Начинаются слушания по делу Николая Воищева. 42 человека приходят поддержать верующего, ожидая новостей из зала суда.

Прокурор зачитывает обвинительное заключение. Воищев выражает несогласие с предъявленным ему обвинением: «Не понимаю, что преступного я совершил?» В деле фигурирует секретный свидетель «Дмитриенко», с которым, как утверждает сторона обвинения, Воищев беседовал о Библии.

Суд отказывает в ходатайстве защиты о возвращении дела прокурору для устранения нарушений, допущенных при составлении обвинительного заключения.

Прокурор зачитывает оба тома уголовного дела. В его материалах имеются видео- и аудиозаписи, полученные во время слежки за верующим, в том числе запись видеоконференции с экрана мобильного телефона. Также гособвинитель упоминает о положительных характеристиках с места работы, от председателя территориального общественного самоуправления и других.

Становится известно, что в феврале Николай Воищев прошел обследование в краевой больнице по ряду серьезных заболеваний, ему назначили лечение. Некоторые медикаменты он должен принимать постоянно, однако в СИЗО должного лечения не получает.

Камера, в которой содержится Воищев, бывает переполненной.

Николаю не выдавали писем с момента его заключения, но в марте он получил сразу 250 штук. В общей сложности он получил уже более 400 писем и благодарен друзьям и родным за поддержку.

Допрашивается засекреченный свидетель под псевдонимом Андрей Козырев. По его словам, со Свидетелями Иеговы он знаком давно — в 2014 году стал приверженцем этой религии, а в начале 2020 года он перестал посещать богослужения.

Свидетель характеризует Воищева как спокойного и застенчивого человека. На вопрос, были ли случаи, когда подсудимый проявлял какую-либо агрессию в словах или поведении, угрожал или принуждал к совершению тех или иных действий, свидетель отвечает, что «такого не было». «Козырев» также говорит, что во время богослужений он не слышал от Воищева призывов к насилию, неуважению и притеснению людей другого вероисповедания, к разрыву родственных связей с лицами, не являющимися Свидетелями Иеговы и к непризнанию решений госорганов и органов местного самоуправления.

Допрашивается секретный свидетель под псевдонимом Дмитрий Дмитриенко. Его показания противоречат данным им на стадии следствия — например, он говорит, что был допрошен один раз, а в материалах дела упоминаются две встречи со следователем в разные даты.

«Дмитриенко» характеризует подсудимого как начитанного и скромного человека, который придерживается глубоких религиозных убеждений. По словам свидетеля, «ничего агрессивного [со стороны Воищева] не было», однако рассекретить себя свидетель отказывается, заявляя, что «это угрожает его жизни и здоровью».

На некоторые вопросы Николая Воищева и его адвоката свидетель затрудняется ответить или жалуется на плохое качество связи.

Суд приступает к исследованию вещественных доказательств. Начинается просмотр видеозаписи богослужения.

Суд продолжает просматривать видеозапись богослужения, на котором говорится о том, как улучшить навыки чтения. На записи верующие читают отрывки из Библии и обсуждают, чему они могут научиться у библейских персонажей.

На судебном заседании исследуются протоколы местной религиозной организации, датированные периодом с 1998 по 2010 год. Следствие использует их в качестве вещественных доказательств, хотя эти документы не относятся к вменяемому в вину периоду и представлены в деле не в полном объеме.

Защита подчеркивает, что на просмотренной ранее части видеозаписи представлена встреча верующих, которая носят сугубо религиозный характер, и на ней не обсуждаются какие-либо вопросы, связанные с деятельностью ликвидированного юрлица. Например, на записи видно, как верующие просматривают видео «Почему муравьи не стоят в пробках?» и «Полет шмеля» и обсуждают, чему можно научиться у природы и ее Создателя.

Защита подает ходатайство о назначении судебной психолингвистической экспертизы и приводит этому следующее обоснование: «Лингвистический и психологический анализ создают объективную основу для последующей правовой оценки материала, проводимой судом».

Гособвинитель считает ходатайство необоснованным и не относящимся к предмету доказывания по данному уголовному делу, так как, по его мнению, использованные на богослужении информационные материалы, в том числе «Священное Писание — Перевод нового мира», уже включены в список экстремистских. Он также ссылается на то, что в деле уже присутствует психолингвистическая экспертиза Руслана Левинского.

Суд поддерживает позицию прокурора.

Сторона защиты представляет религиоведческое заключение специалиста Екатерины Элбакян об экспертизе Левинского.

Анализируя видеозапись, религиовед Элбакян указала, что целью богослужебных встреч Свидетелей Иеговы является коллективное исповедование веры, и она не нашла оснований считать данное богослужение собранием юридического лица. Эксперт также не обнаружила в высказываниях Воищева признаков религиозной ненависти, подстрекательства к дискриминации, вражде и насилию, пропаганды исключительности, превосходства человека по признаку его религиозной принадлежности.

Элбакян сделала вывод: «Данное заключение эксперта [Левинского] не основано на положениях общепринятых научных данных в области религиоведения, выводы заключения эксперта представляются необоснованными».

Прокурор просит время для ознакомления с заключением религиоведа, поэтому вопрос о приобщении документа к материалам дела судья переносит на следующее заседание.

Начинается допрос подсудимого Николая Воищева. Он говорит о необоснованности обвинения и отмечает, что в деле нет пострадавших и доказательств распространения им экстремистских материалов.

Суд приобщает к материалам дела заключение специалиста-религиоведа Екатерины Элбакян.

Сторона защиты подает ходатайство об исключении из перечня доказательств судебной психолингвистической экспертизы, выполненной Русланом Левинским. По словам адвоката, «Левинский вышел за пределы своей компетенции как эксперта и ответил на сугубо правовые вопросы, разрешение которых относится к исключительной компетенции суда». Кроме того, Левинский не имеет высшего профессионального образования в области лингвистики, что не дает ему права выполнять данную экспертизу в лингвистической части. Суд отказывает в ходатайстве, а также в вызове и допросе данного эксперта.