Дело Голик и др. в Благовещенске

Старший следователь УФСБ России по Амурской области И. А. Белоглазов проводит обыски в 7 домах жителей Благовещенска. Обыски санкционированы судьей Благовещенского городского суда Амурской области Олегом Филатовым.

Становится известно, что в октябре 2017 года оперативники установили прослушивающее устройство в квартире Кристины Голик и ее мужа, Дмитрия Голика, и собирали информацию в течение полугода.

Из материалов уголовного дела в отношении верующих Антона Ольшевского и Сергея Ермилова в отдельное производство выделяются материалы против их жен — Екатерины Ольшевской и Валентины Ермиловой, а также в отношении Кристины Голик, муж которой осужден за веру на 7 лет лишения свободы. Обвинение также предъявляется Марии Портнягиной (в замужестве Мясниковой).

Уголовное дело возбуждает следователь СО УФСБ по Амурской области старший лейтенант юстиции В. С. Обухов. Женщинам инкриминируется преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 282. 2 УК РФ. Следствие утверждает, что они «находясь в г. Благовещенске… принимали непосредственное участие в… религиозных мероприятиях».

Следователь Обухов привлекает Кристину Голик и Марию Портнягину в качестве обвиняемых. Он утверждает, что верующие, «желая наступления общественно опасных последствий и действуя из экстремистских побуждений… совершали действия, относящиеся к продолжению противоправной деятельности ЦРО и МРО Свидетелей Иеговы г. Благовещенска».

Голик и Портнягиной избирается мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Следователь Обухов привлекает Екатерину Ольшевскую в качестве обвиняемой. Верующей избирается мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Следователь Обухов привлекает Валентину Ермилову в качестве обвиняемой. Верующей избирается мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Уголовное дело поступает в Благовещенский городской суд Амурской области. Его будет рассматривать судья Станислав Станишевский.

Судебный процесс проходит в закрытом режиме. Государственный обвинитель оглашает обвинительное заключение. Подсудимые высказывают свое отношение к предъявленному обвинению.

Гособвинитель Светлана Левченко зачитывает обвинительное заключение.

Зачитываются материалы дела, в которых описывается дружеская встреча в кафе «Санья». Дойдя до сценки «Три поросенка», судья передает текст прокурору, на что та спрашивает, стоит ли дочитывать сказку. Кристина Голик заявляет: «Если сценка про трех поросят приписывается к экстремизму, то ее следует зачитать полностью». Прокурор Левченко отказывается от чтения сказки и переходит к перечислению танцев, конкурсов и имен участников.

Продолжается зачитывание материалов дела, включающих разговор Кристины Голик с женщиной на библейскую тему, а также дружеское общение семей Голик и Ермиловых.

Прокурор зачитывает материалы дела, в которых в том числе затрагивается тема важности чистоты и опрятного внешнего вида.

Продолжается зачитывание материалов дела, в частности стенограммы одного из богослужений. Подсудимая Екатерина Ольшевская обращает внимание суда на то, что она не пропагандировала экстремизм, давления ни на кого не оказывала и никоим образом не подрывала конституционный строй. Наоборот, верующие говорили о том, что человек должен быть чутким, гуманным и добрым, должен сохранять мир и уделять внимание семье.

Зачитываются со 2-го по 32-й тома материалов дела. Среди них протоколы обысков и осмотра изъятых при обыске предметов, а также заключение религиоведческой экспертизы.

Допрашивается главный бухгалтер организации, сдававшей в аренду зал для проведения богослужений. Свидетель рассказывает, что договор аренды заключался не с юрлицом, а с физическим лицом, при этом лично она не знакома с подсудимыми.

Другой свидетель обвинения, ранее посещавший богослужения Свидетелей Иеговы, говорит, что на них нет никаких принудительных финансовых сборов: «Кто сколько может и хочет, там добровольные пожертвования».

На допрос вызывают владельца квартиры, которую арендовала семья Голик. Он рассказывает, что сдал квартиру по договору Дмитрию и Кристине, поскольку «они [ему] понравились, доброжелательные». Он не обсуждал с ними никакие религиозные вопросы и не видел в квартире религиозных материалов.

Прокурор зачитывает показания свидетеля, где говорится, что в комнате Голиков на стене висела карта Израиля.

Еще несколько приглашенных стороной обвинения свидетелей заявляют, что не знают подсудимых.

Подсудимые просят допросить экспертов Аверину, Маланчук и Кипчатову.

Поддержать верующих к зданию суда приходят 11 человек.

Проходит допрос специалиста А. Заточного, проводившего компьютерную экспертизу. Он не может вспомнить фамилии участников уголовного дела, в отношении которых проводил исследование, однако указывает на их принадлежность к религии Свидетелей Иеговы.
На вопрос защиты, входит ли в его обязанности установление принадлежности исследуемых предметов к какой-нибудь организации, например, к религиозной, он отвечает, что не входит.

Судья зачитывает письмо, пришедшее из Германии: «Уважаемые дамы и господа, вы не стыдитесь запирать этих красивых молодых женщин за чтение Библии? […] Свидетели Иеговы не являются экстремистами».

Прокурор просит суд назначить Кристине Голик, Марии Мясниковой, Валентине Ермиловой и Екатерине Ольшевской по 3 года лишения свободы в колонии общего режима, для последней — с отсрочкой исполнения наказания до достижения ее ребенком 14 лет.

Кристина Голик и Мария Мясникова в ходе прений выражают несогласие с позицией обвинения. Мария Мясникова говорит: «Мы не нарушали общественный порядок и общественную безопасность. Наши действия не нанесли ущерба религиозному разнообразию в Амурской области… По делу нет ни одного потерпевшего».

Кристина Голик отмечает, что в ее действиях не было криминальной составляющей: «Обвинение полностью сосредоточено на создании видимости того, что обсуждение Библии в кругу друзей есть не что иное, как продолжение деятельности экстремистской организации».

Выступает Валентина Ермилова, которая, как и остальные подсудимые, не согласна с предъявленным обвинением. «Невозможно представить, чтобы верующие перестали… исполнять духовные песни, молиться, проповедовать и обсуждать вероучительные источники. Обратное означает необходимость отречься от своей веры под страхом уголовной ответственности», — считает она.