Дело Сапарова в Майкопе

Следственное управление Следственного комитета по Республике Адыгея возбуждает уголовное дело в отношении Николая Сапарова. Ему вменяют совершение «умышленного тяжкого преступления, направленного против государственной власти». Так следствие интерпретирует мирные богослужения Свидетелей Иеговы.

В ночь на 23 марта сотрудники УФСБ задерживают Николая в международном аэропорту Минеральные Воды и водворяют его в ИВС города Майкопа. Верующего допрашивают и предъявляют обвинение в совершении преступления по ч. 1 ст. 282.2 УК РФ.

Судья Майкопского городского суда Александр Середа удовлетворяет ходатайство следователя СУ СК по Республике Адыгея Мурата Шнахова о заключении Сапарова под стражу до 22 мая 2022 года.

Становится известно, что верующий содержится в следственном изоляторе № 2 по Республике Адыгея в поселке Тлюстенхабль.

Дело Николая Сапарова поступает на рассмотрение в Майкопский городской суд Республики Адыгея. Оно назначается судье Александру Середе.

На заседании в Майкопском городском суде сторона защиты просит суд смягчить меру пресечения Николаю Сапарову в связи с тем, что сбор доказательств и предварительное следствие окончены. Кроме того, Сапаров ранее не судим и характеризуется как «честный, отзывчивый, тактичный человек, крепкий семьянин, справедливый, миролюбивый и добрый». Несмотря на это, судья Александр Середа продлевает содержание верующего под стражей.

Поддержать Николая Сапарова к зданию суда приходят 23 человека.

Адвокат заявляет отвод судье. По его мнению, беспристрастность и объективность Александра Середы, ранее дважды продлившего Сапарову содержание в СИЗО, вызывают сомнения. Так, в своих решениях судья использовал формулировки, которые указывают на виновность подсудимого, хотя это судом еще не доказано. Судья удовлетворяет ходатайство о своем отводе.

Рассмотрение уголовного дела возобновляется под председательством нового судьи, Алексея Никандрова. Суд отклоняет ходатайства стороны защиты о возврате дела прокурору и о допуске супруги Сапарова в качестве общественного защитника.

Прокурор зачитывает обвинительное заключение.

Николай Сапаров выступает с отношением к обвинению. Он не признает себя виновным и заявляет: «У меня не было и быть не могло мотива ненависти или вражды. Моя жизнь, а также те действия, которые мне вменяют в вину, носят исключительно мирный характер».

Начинается допрос засекреченного свидетеля, который признает, что за время знакомства с Николаем Сапаровым тот никогда не проявлял агрессию в словах или поведении, ни к каким действиям его не принуждал, не угрожал ни ему, ни другим людям.

На вопрос, звучали ли когда-нибудь от Сапарова призывы к насилию, неуважению или притеснению кого-либо по признаку религиозной принадлежности, свидетель отвечает отрицательно. Также он заявляет, что Свидетели Иеговы считают свою религию единственной истинной. Вместе с тем он не помнит, чтобы Сапаров высказывал идею превосходства своей религии над другими.

Тайный свидетель заявляет о принадлежности местных собраний Свидетелей Иеговы к майкопской МРО. Николай Сапаров обращает внимание суда на то, что свидетель не понимает разницы между юрлицами религиозной организации и ее канонической структурой и основывает свои показания на собственных предположениях.

На следующем заседании планируется допрос еще одного тайного свидетеля.

В зал заседания допускают 16 человек.

Проходит допрос засекреченного свидетеля под псевдонимом «Семёнов Олег Евгеньевич». Он говорит, что знаком с подсудимым по работе. Давая Сапарову характеристику, «Семёнов» заявляет, что тот факт, что подсудимый отказался посетить мероприятие, на которое он его позвал в первый день знакомства, натолкнул его на мысль, что Сапаров ведет закрытый образ жизни и в «данной религии запрещаются мероприятия, праздники, они общаются только в своем кругу».

На вопрос адвоката, проявлял ли Сапаров какую-либо агрессию или угрозы в его адрес, свидетель отвечает, что все общение со стороны Сапарова было формальным, только по рабочим вопросам, и что агрессии с его стороны никакой не было, однако несмотря на это, свидетель отказывается продолжать допрос в зале суда, так как боится «за свою безопасность и безопасность своих близких».

На вопрос адвоката о том, понимает ли свидетель разницу между юридическим лицом и религией и что же все-таки было запрещено, свидетель отвечает следующее: «Религия, ну я так думаю». На многие другие вопросы адвоката свидетель отказывается отвечать, никак не объясняя свою позицию или говоря, что не помнит, хотя в начале допроса характеризует свою память как «идеальную». На вопрос адвоката о том, как он относится к религии Свидетелей Иеговы, свидетель отвечает, что отрицательно.

Продолжается исследование материалов дела, в том числе просмотр видеозаписей богослужебных встреч. Поддержать верующих приходит 12 человек.

В рамках слушания по мере пресечения проходит допрос свидетеля защиты.

Дело назначено новому судье — Заурбию Биржеву. Поддержать верующего приходит 8 человек.

Адвокат Сапарова заявляет ходатайство о допущении в качестве общественного защитника жены подсудимого, но суд его отклоняет.

Прокурор зачитывает обвинительное заключение.

Судья спрашивает Сапарова, понятна ли ему суть обвинения, на что тот отвечает отрицательно. Подсудимый задает прокурору следующие вопросы: какие конкретно действия он совершил? какими мотивами он руководствовался при совершении этих действий? какие общественно опасные последствия это за собой повлекло? В связи с этим адвокат подает ходатайство о разъяснении прокурором данных вопросов, однако суд его отклоняет. Тогда адвокат подает ходатайство о возвращении дела прокурору, и тот просит дать ему время на ознакомление с ходатайством до следующего заседания.

Суд отклоняет ходатайство о возвращении дела прокурору. Сапаров выступает с отношением к обвинению.

Начинается исследование материалов дела.

Допрашиваются свидетели обвинения. В своих показаниях они говорят, что к религии Свидетелей Иеговы они относятся отрицательно.

Первый засекреченный свидетель ранее посещал богослужения Свидетелей Иеговы и знаком с Николаем Сапаровым. По его словам, подсудимый не призывал к насилию, не проявлял каких-либо признаков агрессии и не превозносил свою религию. Никаких угроз в свой адрес свидетель не слышал, стать членом какой-либо организации его не принуждали.

Свидетель под псевдонимом «Семёнов» в своих показаниях говорит, что знаком с Николаем Сапаровым с 2020 года по работе и виделся с ним десятки раз. Однако он не может точно назвать компанию, представителем которой являлся подсудимый, несмотря на то что они заключили и подписали ряд договоров о купле-продаже. При этом свидетель точно помнит, что Сапаров принадлежал к «экстремистской организации».

Адвокат заявляет ходатайство об исключении из перечня доказательств заключения комплексной психолингвистической экспертизы, выполненной Русланом Левинским.

Защита обосновывает это тем, что доказательства получены с нарушением уголовно-процессуального закона и являются недопустимыми, поэтому не могут быть положены в основу обвинения Сапарова.

Защитник указывает, что, во-первых, при назначении подобной экспертизы перед специалистом не должны ставиться вопросы правового характера, потому что они не входят в его компетенцию; во-вторых, эксперт не должен давать правовую оценку действиям подсудимого.

Суд отказывает в ходатайстве об исключении из перечня доказательств заключения комплексной психолингвистической экспертизы.

Защитник представляет суду заключение комиссии специалистов Адыгейской государственной общественной ассоциации лингвистов-экспертов на экспертизу Левинского, в котором говорится: «Ввиду наличия существенных нарушений процедуры проведения комплексной экспертизы… отсутствия научно-методической обоснованности… выхода эксперта за пределы своей компетенции, отказа от использования специальных лингвистических методов исследования… заключение Левинского не соответствует принципам объективности, всесторонности и полноты исследования. Выводы указанной экспертизы не являются достоверными».

Также комиссия отмечает, что Левинский не имеет высшего профессионального образования в области лингвистики, однако единолично провел комплексную психолингвистическую экспертизу, которую по закону могут проводить только эксперты разных специальностей.
В заключении комиссии говорится, что Левинский «исследует вероучения Свидетелей Иеговы, структуру организации, демонстрирует свое личностное отношение к данному вероучению, хотя это не входит в круг его задач… делает категоричные выводы, при этом эксперт не приводит примеров, какие именно реплики или особенности коммуникации использует Сапаров».

По ходатайству адвоката суд приобщает заключение комиссии экспертов к материалам дела.

Проходит допрос свидетелей защиты — двоих коллег Николая Сапарова. Мужчины описывают Сапарова как ответственного, грамотного сотрудника, общительного, с хорошим чувством юмора, готового всегда прийти на помощь. Они рассказывают, что им нравилось вместе играть в волейбол и футбол.

Суд исследует вещественные доказательства, в частности, программу богослужебных встреч.

Адвокат акцентирует внимание суда на том, что в ней речь идет только о богослужениях Свидетелей Иеговы, обсуждении библейских отрывков, влиянии Библии на жизнь христианина; а также на том, что этой программы придерживаются Свидетели Иеговы во всем мире, а не только в Майкопе.

Проходит слушание по мере пресечения. Адвокат приводит аргументы о том, что Сапаров имеет прочные социальные связи, проживает с супругой и несовершеннолетней дочерью, его положительно характеризуют окружающие. Также он просит гособвинителя привести конкретные основания, по которым тот считает, почему нужно продлить Сапарову срок содержания под стражей: «Гособвинение говорит о том, что основания у нас не изменились и не отпали, но мы не слышим… какие обстоятельства не изменились и не отпали».

Суд не принимает во внимание аргументы адвоката и продлевает Сапарову срок содержания под стражей.

Суд исследует вещественные доказательства — фильмы о молодежи, об альтернативах переливанию крови, о просветительской и волонтерской деятельности Свидетелей Иеговы по всему миру.

Суд продлевает Сапарову меру пресечения еще на три месяца — до 3 февраля 2024 года.

Сторона защиты заявляет ходатайство о допросе двух понятых, так как законность процедуры обыска вызывает сомнения у адвокатов. Судья его отклоняет.

Адвокат ходатайствует о допросе в качестве свидетелей лиц, которые участвовали в обыске. Они наблюдали за действиями следователя и оперуполномоченных, которые производили обыск и могут дать ответы на интересующие защиту вопросы. Суд не видит оснований для допроса свидетелей.

Суд допрашивает Николая Сапарова. Он рассказывает о том, что после задержания в аэропорту Минеральных Вод к нему применяли насилие, в том числе с использованием электрошокера — его заставляли взять на себя вину в экстремизме. Со слов верующего, его затолкали в автомобиль и увезли примерно за 300 км в отделение силовых структур в Адыгею. По пути его избивали и запугивали.

После допросов сначала в здании местного управления Федеральной службы безопасности, а позже в здании отделения Следственного комитета Николая Сапарова повезли к нему домой для проведения обыска, который, по словам подсудимого и его адвоката, проходил с нарушениями, в том числе без понятых. В итоге следователи «обнаружили» в доме Сапарова документы и предметы, которые ему не принадлежали.

Адвокат заявляет ходатайство об исключении протокола обыска из материалов дела, аргументируя это тем, что обыск по месту жительства Сапарова был проведен органами следствия с многочисленными нарушениями уголовного-процессуального законодательства. Защитник обращает внимание суда на то, что следователь Шнахов допустил бесконтрольное перемещение оперативных сотрудников по дому, что является существенным нарушением. Это не исключает подброса ими документов и предметов, которые были «обнаружены» в доме Сапарова. Судья отклоняет ходатайство стороны защиты об исключении протокола обыска из материалов дела.

Прокурор запрашивает наказание для подсудимого: 7,5 лет колонии общего режима. Николай Сапаров выступает с последним словом. Суд оглашает приговор: 6 лет лишения свободы.