Старший следователь СО СК РФ по Республике Крым старший лейтенант Я. А. Меркулов возбуждает уголовное дело в отношении 68-летней Тамары Братцевой за «организацию деятельности религиозного объединения, в отношении которого судом принято решение о его ликвидации в связи с осуществлением экстремистской деятельности».
Рано утром вооруженные правоохранители проводят обыск в доме Тамары Братцевой и ее мужа. У женщины изымают электронные устройства и личные записи. После обыска верующую увозят на допрос и берут с нее подписку о невыезде.
Старший лейтенант юстиции Я. А. Меркулов предъявляет Тамаре Братцевой обвинение. По мнению следствия, пенсионерка «организовала… коллективное религиозное богослужение… в форме публичного воспроизведения [религиозных] аудиозаписей и видеозаписей… последовательно совершаемого исполнения песен».
Верховный суд Республики Крым удовлетворяет апелляционную жалобу Тамары Братцевой и отменяет постановление суда первой инстанции о разрешении проведения обыска в жилище верующей. Дело направлено на новое рассмотрение в Раздольненский районный суд Республики Крым.
Дело Тамары Братцевой поступает в суд. Его будет рассматривать судья Мария Бедрицкая.
Из-за допроса засекреченного свидетеля судья проводит слушание в закрытом режиме, несмотря на возражения защиты. Во время заседания Тамара Братцева чувствует себя плохо из-за высокого давления.
«Если бы я занималась экстремизмом, я не могла бы оставаться Свидетелем Иеговы, так как я бы уже не соответствовала требованиям Библии», — заявляет Тамара Братцева, отрицая вину. Она подчеркивает, что более 40 лет живет в поселке Раздольное, где ее знают как добропорядочного человека.
Несмотря на закрытый режим заседания, к зданию суда приходят около 10 человек, чтобы выразить поддержку подсудимой.
На 5-часовом заседании проходит допрос свидетелей обвинения. Первый — оперативник, который участвовал в разыскных мероприятиях в отношении Братцевой и присутствовал при обыске в ее жилище. Он отмечает, что не слышал от женщины угроз или оскорблений.
Далее проходит допрос четырех пожилых женщин, старшей из которых почти 80 лет. Они дают положительную характеристику подсудимой.
Муж Братцевой попадает в серьезную аварию. На следующий день его госпитализируют и обнаруживают серьезное заболевание. Тамара потрясена этой новостью. Со слов знакомых, она очень боится потерять мужа и подавлена.
Судья выделяет просторный зал для слушаний. На заседание является засекреченный свидетель обвинения. Защита заявляет ходатайство о ее рассекречивании, однако суд отказывает. Допрос проходит по рации.
Свидетель утверждает, что не знает подсудимую лично, но слышала о ней от другой женщины. По словам засекреченного свидетеля, подсудимая якобы координировала собрания, распределяла выступления и передавала литературу. При этом свидетель не скрывает своего негативного отношения к защите: отвечает вопросом на вопрос, обращается к адвокату на повышенных тонах. Однако она вынуждена признать, что не слышала от Братцевой экстремистских призывов.
В течение пяти с половиной часов прокурор исследует стенограммы разговоров верующих на бытовые и религиозные темы.
Стресс из-за судебного процесса, тяжелый диагноз супруга сказались на здоровье Тамары Братцевой: на заседаниях она находится с высоким давлением, постоянно принимает лекарства, чтобы высидеть до конца. Как отмечают очевидцы, складывается впечатление, что верующая вот-вот потеряет сознание.
Прокурор просит отправить 69-летнюю верующую в колонию на 6 лет и 4 месяца.
Прокурор просит отправить 69-летнюю Тамару Братцеву в колонию на 6 лет и 4 месяца.
Адвокат подсудимой обращает внимание на несправедливость и жестокость требования прокуратуры в отношении верующей: «Тот факт, что обвинение просит столь жестокое наказание — лишение свободы для человека, чья „вина" заключается лишь в том, что он молился, читал Библию и стремился жить по совести, — это не просто юридическая ошибка. Это нравственное падение. Превращать веру в доказательство вины — значит подменять правосудие репрессией, а закон — произволом. Подобные действия прокуратуры не только лишены сострадания, но и глубоко кощунственны: они посягают на святое — на право человека искать Бога и жить в согласии со своей совестью. Это не борьба с экстремизмом, это борьба с убеждениями, и она не имеет ничего общего с правом».
Тамара Братцева в своем последнем слове говорит о своей вере и твердости убеждений: «Если мне будет вынесен обвинительный приговор, это ничего не изменит. Я по-прежнему буду любить Иегову и поклоняться только ему».
К зданию суда приходят около 40 человек, чтобы поддержать пожилую верующую.
Вместо ожидаемого приговора судья объявляет о возвращении к стадии судебного следствия.
Допрос эксперта-религиоведа Ольги Гривы. Защита заявляет отвод эксперта в связи с отсутствием документов, подтверждающих ее квалификацию, однако суд отклоняет ходатайство. Эксперт не дает четких ответов на вопросы стороны защиты, а в случаях, когда она затрудняется ответить, прокурор вмешивается, перебивает и пытается отвечать за эксперта.
На вопросы о вероисповедании Свидетелей Иеговы Ольга Грива отвечает невнятно, в своем заключении использует оскорбительные ярлыки и заявляет, что не обязана разбираться в устройстве религиозной организации Свидетелей Иеговы.
Допрашивается следователь Яков Меркулов, возбудивший дело против Тамары Братцевой. Он отрицает, что оказывал давление на свидетелей во время допросов, но признает, что некоторые из них позднее отказались от своих показаний.
Судья Мария Бедрицкая снимает вопросы защиты о решении Верховного суда РФ и законе об экстремизме, которые легли в основу обвинения. Она заявляет, что не следует «экзаменовать» сотрудников правоохранительных органов. Сам Меркулов вопросы адвоката и подсудимой игнорирует. А когда 70-летняя женщина просит его говорить громче, он отвечает: «Как хочу, так и говорю».
Тамаре Братцевой после обследования врача рекомендована операция. Верующая волнуется, что лечение может совпасть с оглашением приговора.
По видео-конференц-связи проходит допрос эксперта-лингвиста Натальи Сегал. Проанализировав телефонный разговор Братцевой с подругой, эксперт сделала вывод, что, утешая тяжелобольного человека, верующая «выполняла роль коммуникативного лидера». На вопрос подсудимой, обязательно ли коммуникативный лидер должен быть руководителем какой-то организации, эксперт отвечает отрицательно. Кроме того, Сегал подтверждает, что никаких экстремистских призывов в словах Братцевой нет.
Накануне Тамаре Братцевой делают плановую операцию. Суд приобщает документы о состоянии ее здоровья.
Прокурор снова запрашивает для пожилой верующей наказание в виде лишения свободы сроком на 6 лет и 4 месяца. Братцева выступает в прениях и с последним словом.
